В Боярских палатах 13 актеров из разных городов сыграли в спектакле «Нутро» в постановке Дмитрия Крестьянкина
В Боярских палатах СТД РФ состоялась премьера документального спектакля «Нутро», созданного в рамках проекта «Лаборатории 40+». Придумал и поставил его худрук и режиссер «Плохого театра» (ничего хорошего в общепринятом смысле слова в нем нет: ни денег, ни своей площадки, ни стабильности) из Санкт-Петербурга Дмитрий Крестьянкин, занимающийся инклюзивной практикой, поставивший в РАМТе вербатим о жизни подростков в сельской местности «Деревня и я» с участием Нелли Уваровой.
Сцена из спектакля “Нутро” Лаборатории 40+.
Теперь в поле зрения Дмитрия Крестьянкина попали актеры той возрастной категории, которая меньше всего интересует людей не только в театре, но и в жизни. Если ты подошел к черте «еду с ярмарки», то тебя еще окончательно не списали, но определенно оставили на обочине.
В спектакле «Нутро» участвуют 13 актеров возрастной категории 40+. Многие из них — ближе к 50, имеют как минимум двадцатилетний творческий стаж, работают в разных театрах страны. На протяжении двух недель они участвовали в эксперименте под руководством Дмитрия Крестьянкина. Каждый решился рассказать очень личную, а иногда интимную историю из собственной жизни. Иногда она подарена коллегой из лаборатории, который по каким-либо соображениям не решился сделать это сам, чего-то опасался, стеснялся. На основе увиденного и услышанного режиссер попытался понять, что волнует это поколение. Из воспоминаний сложился спектакль-высказывание.
В основном это женские истории, поскольку из 13 участников спектакля десять — актрисы. Мужчины по каким-то причинам остались в стороне — возможно, не решились на подобный эксперимент.
Зрители расположились напротив артистов, смотрят глаза в глаза и толком не знают об участниках спектакля. Только Ольга Сидорова в своем монологе рассказала, что она из Канска — не подумайте, что из французского города, где проходит Каннский кинофестиваль. Тимофей Греков упомянул, что родился на Иртыше, а Анна Товарова из Горно-Алтайска вспомнила реку Катунь. Только так складывалась география. На стенах в фойе, правда, были прикреплены листочки с фотографиями актеров и QR-кодами, где содержалась какая-то информация об участниках. Но все это требует времени — перед спектаклем не до этого. Потом уже выяснилось, что Ольга Богословская — из Сарапульского театра, работала в пермском театре «Мост»; Игорь Горчаков — из Омска (откуда и Тимофей Греков), работает в ТЮЗе. В зале присутствовала его дочь, а он говорил откровенные вещи, касавшиеся и ее тоже.
Среди участников лаборатории — Софья Гущина, заслуженная артистка Бурятии, из Русского театра Улан-Удэ, Ксения Еремеева из Якутского русского театра, Елена Жданова из новосибирского «Красного факеле», Ирина Иванова из Воркуты, Юлия Корельская из Северодвинска, Наталья Лавриненко из Оренбургского театра — у нее внешность греческой трагической актрисы. Она рассказала историю, случившуюся с ней и ее дочерью на отдыхе в Турции, когда девочка потеряла сознание, и никто не мог помочь, потому что они русские. Татьяна Пшеничникова приехала из Тюмени, а Александр Чупин — из Вологды. Он успел поработать в нескольких театрах — от питерской «Субботы» и «Небольшого драматического театра» до Ивановской драмы.
Ольга Сидорова рассказала то ли свою, то ли чужую историю девичьей глупости. Юная актриса (возможно, она сама) пришла в гостиницу к народному артисту, осталась в его номере. Народный начал ухаживать, предлагать то, о чем она не могла не догадываться, но почему-то не догадалась. А утром он ее выставил за дверь.
Софья Гущина вспоминала историю о том, как в новогоднюю пору работала Снегурочкой, пришла в один счастливый дом поздравить маленького мальчика, а спустя год оказалась там опять. Только радости там уже не было. Мальчик очень хотел, чтобы пришли именно те же самые Дед Мороз и Снегурочка, что были тогда, когда жив был его отец…
«Нутро» сочинялось спонтанно, на площадке, вместе с актерами. Даже во время спектакля возникало что-то новое и неожиданное, и это было видно по реакции коллег, находившихся рядом.
Одна из актрис поделилась своими переживаниями. Накануне перед ней сидел зритель, демонстративно выказывающий свою скуку. И теперь надо было преодолеть свой страх перед возможным равнодушием. А рассказывала она о своем особенном и долгожданном ребенке, о трудностях, которые приходится преодолевать каждый день, о навязчивых мыслях, связанных с будущим сына, когда ее самой не станет. Все это было на таком нерве, когда не существует барьеров, отделяющих профессионального актера от его собственных эмоций.
На нашем спектакле зрители демонстративно не зевали, зато одна из актрис-участниц не могла побороть скуку. Малейшее движение коллег могло разрушить монолог актера. Стоило кому-то попросить носовой платок, который передавали по цепочке, как внимание переключалось, и это было убийственно для того, кто произносил свою исповедь.
